Перейти к содержанию

Толкин, пуэрилизм и лекарство для Питера Пэна


Рекомендуемые сообщения

согласна

 

вобще вся эта академическая психология как мыльный пузырь сдувается если приходит здравомыслящий человек, неплохо разбирающийся в людях на практике 

 

я вобще не смогла это читать

 

а звездные войны смотреть

 

 категорически не мои жанры

Я прочла,  но мне ближе абстракции, типа сильмариллиона, а когда кто то куда то идет мимо средневековых харчевен, гномов и прочих, я устаю что ли...

С возрастом все меньше интересно кто куда пошел и что из этого получилось.

Единственный путь - внутри себя, вот  там все вопросы, загвоздки, ответы, вещи, которые человек видит и таким образом наделяет бытием-для-себя

))

Насколько любопытство способствует взрослению?

Любопытство вот  само по себе лишено плюса и минуса этических категорий...

Наверное, все таки способствует

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

  • Ответов 298
  • Создана
  • Последний ответ

Топ авторов темы

Топ авторов темы

Изображения в теме

а это моё любимое


 


Ах, как мама и папа Томми и Анники засуетились вокруг своих детей, когда их увидели: они обнимали их и целовали, накормили прекрасным ужином, уложили в постель, накрыли одеялом, а потом еще долго-долго сидели у них на кроватках и слушали рассказы об удивительных приключениях на острове Веселии. И все они, и родители и дети, были счастливы. Только одно огорчало ребят: ведь они пропустили рождественский праздник. Томми и Анника не хотели волновать маму и поэтому не сказали, как им грустно, что они опоздали на рождественскую ёлку и не получили рождественских подарков. Но хотя они об этом не обмолвились ни словом, радость приезда была все-таки несколько омрачена. Им было как-то странно вновь оказаться дома, как, впрочем, всегда бывает после долгого отсутствия, и, если бы они « приехали как раз в рождественский вечер, им было бы значительно легче войти в прежнюю колею.


Мучила Томми и Аннику и мысль о Пеппи. Они представляли себе, как она спит в своей нетопленой вилле, положив, как обычно, ноги на подушку, и никто не сидит на краю ее кровати, и никто не подтыкает ей одеяло. Они решили навестить ее на следующий же день.


Но на следующий день их мама не захотела с ними расставаться ни на минуту, потому что она их так долго не видела, а к тому же к обеду должна прийти бабушка, чтобы повидать внучат после их путешествия. Томми и Анника очень тревожились, думая о том, что Пеппи проводит весь день в одиночестве, и когда наступил вечер они уже не смогли дольше терпеть.


– Милая мама, мы должны навестить Пеппи, – сказал Томми.


– Ну что ж, идите, – сказала фру Сеттергрен, – только поскорее возвращайтесь домой.


Томми и Анника тут же помчались к Пеппи.


Когда дети отворили калитку в сад, они остановились, пораженные, и с изумлением стали оглядываться по сторонам. Все выглядело точь-в-точь как на рождественской открытке: домик был весь засыпан пушистым белым снегом, а все окна были ярко освещены. На террасе горела большая свеча, и свет ее красиво озарял заснеженные кусты. Дорожка к террасе была расчищена, так что ребятам не пришлось проваливаться в сугробах.


Они еще стряхивали снег на террасе, когда открылась дверь и появилась Пеппи.


– Счастливого рождества! – крикнула она и повела их на кухню.


А посреди кухни, представьте себе, стояла замечательная рождественская елка! Свет был потушен, а на елке горело семнадцать свечей, и от их дрожащего пламени и потрескивания становилось как-то очень уютно. Стол был накрыт по-праздничному. В середине стоял рождественский пудинг, на тарелках лежали красиво нарезанная ветчина, колбаса и другие вкусные вещи и много-много пряников. В печке пылал огонь, а в чулане стояла лошадь и весело била копытами. Господин Нильсон прыгал по елке с ветки на ветку, не задевая свечей.


– Я велела господину Нильсону изображать рождественского ангела, – угрюмо сказала Пеппи. – Но он не желает сидеть спокойно.


Томми и Анника застыли на пороге кухни, не в силах от восхищения вымолвить ни слова.


– О Пеппи! – прошептала, наконец, Анника. – Как это замечательно! Как ты могла со всем этим справиться? Как ты успела все это устроить?


– А я очень прилежная, – ответила Пеппи. Томми и Анника вдруг почувствовали себя невероятно счастливыми, и им стало так весело, как еще никогда не было.


– Как хорошо, что мы вернулись домой, – сказал Томми.


Дети сели вокруг стола и стали есть ветчину, рисовый пудинг, колбасу и пряники, и все это им показалось куда вкуснее, чем бананы и плоды хлебного дерева.


– Слушай, Пеппи, – сказал Томми, – а ведь рождество-то давно прошло.


– Ну и что, – отозвалась Пеппи, – просто моя вилла немного отстала, как старые часы. Придется отнести ее в часовую мастерскую, чтобы заменили пружину, а то она еще больше отстанет.


– Как чудесно, что здесь отстало время, – сказала Анника, – и мы не пропустили елки, только вот рождественских подарков нет.


– Ой, хорошо, что ты напомнила, я спрятала ваши подарки! Ищите их сами.


Томми и Анника даже покраснели от удовольствия, они вскочили с мест и принялись искать. В чулане Томми обнаружил большой пакет, на котором было написано: «Томми». В пакете лежала прекрасная коробка с красками. Под столом Анника нашла сверток со своим именем, а в свертке лежал красный зонтик.


– Я возьму его с собой, когда мы в следующий раз поедем в страну Веселию, – сказала Анника.


Над печкой висели еще два свертка. Дети тут же развернули бумагу, – там оказались заводной вездеход для Томми и кукольный сервиз для Анники. К хвосту лошади тоже был привязан небольшой сверточек, в котором был маленький настоящий будильник.


– Поставьте его у себя в комнате, – сказала Пеппи.


Когда дети налюбовались подарками, они крепко обняли Пеппи. Она стояла у кухонного окна и глядела на снежные сугробы в саду.


– Завтра мы построим огромный снежный дом, – объявила она. – А по вечерам мы будем зажигать там свечку, и в снежном доме будет светло, как в настоящем.


– Давайте, давайте! – воскликнула Анника, все больше радуясь тому, что вернулась домой.


– А еще мы могли бы, пожалуй, устроить лыжный трамплин с нашей крыши на террасу и в сугроб, – сказала Пеппи. – Знаете, я хочу научить лошадь кататься на лыжах. Вот только никак не могу решить, сколько ей нужно лыж, четыре или две.


– Ой, как будет весело завтра! – завопил от восторга Томми. – Как нам повезло, что мы вернулись как раз в январе.


– Нам всегда будет весело, – сказала Анника, – и здесь, в вилле «Курица», и в стране Веселии, и вообще «везде.


Пеппи кивнула головой. Они сидели втроем за кухонным столом. Вдруг Томми помрачнел.


– Я не хочу становиться взрослым, – твердо сказал он.


– И я тоже, – подхватила Анника.


– Охота была! – воскликнула Пеппи. – Взрослым никогда не бывает по-настоящему весело. Да и чем они заняты: скучной работой или модами, а говорят только о мозолях и подуходных налогах.


– Не подуходных, а подоходных, – поправила ее Анника.


– Ах, какая разница! – отмахнулась Пеппи. – И еще они портят себе настроение из-за всяких глупостей и почему-то считают, что если во время еды сунешь нож в рот, то обязательно случится несчастье.


– А знаете, что главное, – сказала Анника, – они не умеют играть. Ах, как жаль, что мы тоже будем взрослыми!


– Кто сказал, что мы обязательно должны стать взрослыми? – возмутилась Пеппи. – Что до меня, то я запаслась пилюлями.


– Какими пилюлями? – спросил Томми.


– Самыми лучшими пилюлями для тех, кто не хочет быть взрослым, – сказала Пеппи, спрыгнула со стола и стала шарить по всем полкам и ящикам, и через несколько минут показала ребятам три крохотных шарика, очень похожих по виду на горошины.


– Так ведь это горох! – разочарованно воскликнул Томми.


– Сам ты горох, – обиделась Пеппи. – Разве это горох? Это чудесные пилюли. Мне их дал давным-давно один старый индейский вождь в Эрио. когда я сказала ему, что ужасно не хочу становиться взрослой.


– И ты думаешь, что такая вот крошечная пилюлька может этому помешать? – с сомнением спросила Анника.


– Наверняка! – заверила ее Пеппи. – Но только глотать их надо в полной темноте и при этом говорить заклинание:



 


Я пилюльку проглочу,


Старой стать я не хочу!


 



– Ты, наверное, хочешь сказать не «старой», а «стать большой», – поправил ее Томми.


– Если я говорю «старой», значит, я так и хочу сказать «старой», – объяснила Пеппи. – Самое ужасное было бы говорить «стать большой». В этом и все дело, что обычно люди, произнося это заклинание, говорят «стать большим», и поэтому у них ничего не получается. Вернее, получается ужас что такое: они начинают расти с невероятной быстротой. Мне рассказывали про девочку, которая приняла эту пилюлю. Но сказала «стать большой» вместо «старой». И она тут же стала расти так, что страшно было на нее глядеть. По нескольку метров в день. Это было ужас что такое. Вернее, сперва ей было даже очень удобно, потому что она могла срывать яблоки прямо с дерева, словно жираф. Но вскоре она потеряла и эту радость, потому что чересчур вытянулась. Если какая-нибудь тетя приходила ее навестить и хотела ей сказать, как обычно говорят в таких случаях: «Ох, как ты выросла и окрепла», то тетя должна была кричать в микрофон, чтобы девочка ее услышала. Ее вообще перестали видеть, вернее, не видели ничего, кроме длинных худых ног, которые исчезали где-то в облаках, как две гигантские мачты. И слышно ее тоже больше не было, только один раз до земли донесся ее крик, когда она случайно лизнула солнце и на языке у нее вскочил волдырь. Она так вопила, что цветы здесь, на земле, стали вянуть. С тех пор ее больше не было слышно, хотя ноги ее еще долго болтались в окрестностях Эрио и мешали движению на шоссе.


– Я ни за что не приму эти пилюли, – испуганно сказала Анника, – а вдруг я ошибусь?


– Нет, не ошибешься, – утешила ее Пеппи. – Если бы я думала, что можешь ошибиться, я бы ни за что не дала тебе эту пилюлю. Потому что мне было бы очень скучно играть не с тобой, а с твоими ногами. Томми, я и твои ноги – какая бы была невеселая компания.


– Анника, ты не ошибешься, – уговаривал Томми сестру. Дети погасили свечи на елке. В кухне стало совсем темно, только вспыхивали угли в печке, но Пеппи притворила дверцу. Они сели в кружок на пол и взялись за руки. Пеппи дала Томми и Аннике по горошинке. От напряжения у них мурашки забегали по спине. Подумать только, через мгновение эти чудесные пилюли окажутся у них в животах, и тогда им никогда не придется стать старыми. Это будет замечательно!


– Давайте, – шепнула Пеппи. Дети проглотили по пилюльке.


Я пилюльку проглочу, Старой стать я не хочу! – сказали они все трое хором. Дело было сделано, и Пеппи зажгла висячую лампу.


– Прекрасно, – сказала она. – Теперь мы никогда не будем большими, и у нас не будет мозолей и всех других неприятностей. Правда, пилюли эти очень долго лежали у меня в шкафу, поэтому я не совсем уверена, что они не утратили своей чудесной силы. Но будем надеяться.


И тут Аннике пришла ужасная мысль.


– Ой, Пеппи, – испуганно воскликнула она, – ведь ты хотела стать морской разбойницей, когда вырастешь!


– Пустяки, я и так могу стать морской разбойницей, – успокоила ее Пеппи. – Я стану маленькой, но очень грозной разбойницей, которая сеет вокруг себя ужас и смерть.


– Представьте себе, – сказала она после паузы, – нет, вы только представьте себе, что через много-много лет мимо моего домика пройдет какая-нибудь тетя и увидит, как мы играем в саду и прыгаем на одной ножке. И она, быть может, спросит тебя, Томми: «Сколько тебе лет, дружок?» А ты ей ответишь: «Пятьдесят три года, если не ошибаюсь».


Томми весело рассмеялся и сказал:


– Она, наверное, подумает, что я просто ростом не вышел.


– Ага, – согласилась Пеппи, – но ты сможешь ей сказать, что когда ты был меньше, ты был больше.


Тут как раз Томми и Анника вспомнили, что мама их просила поскорее вернуться домой.


– Нам теперь пора идти, – сказал Томми.


– Но мы придем завтра утром, – сказала Анника.


– Вот и хорошо, – сказала Пеппи. – Ровно в восемь утра мы начнем строить снежный дом.


Пеппи проводила друзей до калитки, и ее рыжие косички прыгали у нее на спине, когда она бежала назад, в свою виллу.


– Знаешь, – сказал Томми, когда почистил зубы, – знаешь, если бы я не был уверен, что это чудесные пилюли, я бы спорил на сколько хочешь, что Пеппи нам дала самые обыкновенные горошины.


Анника стояла в пижаме у окна и глядела на домик Пеппи.


– Гляди, я вижу Пеппи! – радостно воскликнула она.


Томми тоже подошел к окну. В самом деле, теперь, зимой, когда деревья стояли голые, виден был не только домик Пеппи, но и она сама сквозь кухонное окно.


Пеппи сидела у стола, уткнувшись подбородком в скрещенные руки. Сонными глазами следила она за прыгающим пламенем свечи, стоящей перед ней.


– Она… она очень одинока сейчас, – сказала Анника дрогнувшим голосом. – Ой, скорей бы наступило утро, и мы бы пошли к ней.


Так они стояли у окна и глядели на снег. Звезды светили над крышей виллы «Курица». Там живет Пеппи. Она всегда там будет жить. Как это замечательно! Пройдут годы, но Пеппи, Томми и Анника не станут большими. Конечно, если чудесные пилюли не утратили своей силы! Настанет новая весна, а потом придут лето и осень, и снова наступит зима, а они все будут играть и играть. Завтра они построят снежный дом и соорудят лыжный трамплин с крыши, а когда настанет весна, они заберутся на старый дуб, на котором растут бутылки лимонада, и будут играть в секлетаря, и будут кататься верхом на лошади, будут сидеть в чулане и рассказывать друг другу разные истории, снова поедут в страну Веселию и встретятся с Момо, и Моаной, и со всеми остальными негритянскими ребятами, но из всех путешествий они всегда будут возвращаться назад домой. Да, знать, что из всякого путешествия можно вернуться домой, очень-очень приятно.


– А Пеппи всегда будет жить в вилле «Курица»! – сказала Анника.


– И если она поглядит в нашу сторону, мы помашем ей рукой, – добавил Томми.


Но Пеппи глядела сонными глазами на пламя.


Потом она задула свечу.


Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

 

а это моё любимое

 

Ах, как мама и папа Томми и Анники засуетились вокруг своих детей, когда их увидели: они обнимали их и целовали, накормили прекрасным ужином, уложили в постель, накрыли одеялом, а потом еще долго-долго сидели у них на кроватках и слушали рассказы об удивительных приключениях на острове Веселии. И все они, и родители и дети, были счастливы. Только одно огорчало ребят: ведь они пропустили рождественский праздник. Томми и Анника не хотели волновать маму и поэтому не сказали, как им грустно, что они опоздали на рождественскую ёлку и не получили рождественских подарков. Но хотя они об этом не обмолвились ни словом, радость приезда была все-таки несколько омрачена. Им было как-то странно вновь оказаться дома, как, впрочем, всегда бывает после долгого отсутствия, и, если бы они « приехали как раз в рождественский вечер, им было бы значительно легче войти в прежнюю колею.

Мучила Томми и Аннику и мысль о Пеппи. Они представляли себе, как она спит в своей нетопленой вилле, положив, как обычно, ноги на подушку, и никто не сидит на краю ее кровати, и никто не подтыкает ей одеяло. Они решили навестить ее на следующий же день.

Но на следующий день их мама не захотела с ними расставаться ни на минуту, потому что она их так долго не видела, а к тому же к обеду должна прийти бабушка, чтобы повидать внучат после их путешествия. Томми и Анника очень тревожились, думая о том, что Пеппи проводит весь день в одиночестве, и когда наступил вечер они уже не смогли дольше терпеть.

– Милая мама, мы должны навестить Пеппи, – сказал Томми.

– Ну что ж, идите, – сказала фру Сеттергрен, – только поскорее возвращайтесь домой.

Томми и Анника тут же помчались к Пеппи.

Когда дети отворили калитку в сад, они остановились, пораженные, и с изумлением стали оглядываться по сторонам. Все выглядело точь-в-точь как на рождественской открытке: домик был весь засыпан пушистым белым снегом, а все окна были ярко освещены. На террасе горела большая свеча, и свет ее красиво озарял заснеженные кусты. Дорожка к террасе была расчищена, так что ребятам не пришлось проваливаться в сугробах.

Они еще стряхивали снег на террасе, когда открылась дверь и появилась Пеппи.

– Счастливого рождества! – крикнула она и повела их на кухню.

А посреди кухни, представьте себе, стояла замечательная рождественская елка! Свет был потушен, а на елке горело семнадцать свечей, и от их дрожащего пламени и потрескивания становилось как-то очень уютно. Стол был накрыт по-праздничному. В середине стоял рождественский пудинг, на тарелках лежали красиво нарезанная ветчина, колбаса и другие вкусные вещи и много-много пряников. В печке пылал огонь, а в чулане стояла лошадь и весело била копытами. Господин Нильсон прыгал по елке с ветки на ветку, не задевая свечей.

– Я велела господину Нильсону изображать рождественского ангела, – угрюмо сказала Пеппи. – Но он не желает сидеть спокойно.

Томми и Анника застыли на пороге кухни, не в силах от восхищения вымолвить ни слова.

– О Пеппи! – прошептала, наконец, Анника. – Как это замечательно! Как ты могла со всем этим справиться? Как ты успела все это устроить?

– А я очень прилежная, – ответила Пеппи. Томми и Анника вдруг почувствовали себя невероятно счастливыми, и им стало так весело, как еще никогда не было.

– Как хорошо, что мы вернулись домой, – сказал Томми.

Дети сели вокруг стола и стали есть ветчину, рисовый пудинг, колбасу и пряники, и все это им показалось куда вкуснее, чем бананы и плоды хлебного дерева.

– Слушай, Пеппи, – сказал Томми, – а ведь рождество-то давно прошло.

– Ну и что, – отозвалась Пеппи, – просто моя вилла немного отстала, как старые часы. Придется отнести ее в часовую мастерскую, чтобы заменили пружину, а то она еще больше отстанет.

– Как чудесно, что здесь отстало время, – сказала Анника, – и мы не пропустили елки, только вот рождественских подарков нет.

– Ой, хорошо, что ты напомнила, я спрятала ваши подарки! Ищите их сами.

Томми и Анника даже покраснели от удовольствия, они вскочили с мест и принялись искать. В чулане Томми обнаружил большой пакет, на котором было написано: «Томми». В пакете лежала прекрасная коробка с красками. Под столом Анника нашла сверток со своим именем, а в свертке лежал красный зонтик.

– Я возьму его с собой, когда мы в следующий раз поедем в страну Веселию, – сказала Анника.

Над печкой висели еще два свертка. Дети тут же развернули бумагу, – там оказались заводной вездеход для Томми и кукольный сервиз для Анники. К хвосту лошади тоже был привязан небольшой сверточек, в котором был маленький настоящий будильник.

– Поставьте его у себя в комнате, – сказала Пеппи.

Когда дети налюбовались подарками, они крепко обняли Пеппи. Она стояла у кухонного окна и глядела на снежные сугробы в саду.

– Завтра мы построим огромный снежный дом, – объявила она. – А по вечерам мы будем зажигать там свечку, и в снежном доме будет светло, как в настоящем.

– Давайте, давайте! – воскликнула Анника, все больше радуясь тому, что вернулась домой.

– А еще мы могли бы, пожалуй, устроить лыжный трамплин с нашей крыши на террасу и в сугроб, – сказала Пеппи. – Знаете, я хочу научить лошадь кататься на лыжах. Вот только никак не могу решить, сколько ей нужно лыж, четыре или две.

– Ой, как будет весело завтра! – завопил от восторга Томми. – Как нам повезло, что мы вернулись как раз в январе.

– Нам всегда будет весело, – сказала Анника, – и здесь, в вилле «Курица», и в стране Веселии, и вообще «везде.

Пеппи кивнула головой. Они сидели втроем за кухонным столом. Вдруг Томми помрачнел.

– Я не хочу становиться взрослым, – твердо сказал он.

– И я тоже, – подхватила Анника.

– Охота была! – воскликнула Пеппи. – Взрослым никогда не бывает по-настоящему весело. Да и чем они заняты: скучной работой или модами, а говорят только о мозолях и подуходных налогах.

– Не подуходных, а подоходных, – поправила ее Анника.

– Ах, какая разница! – отмахнулась Пеппи. – И еще они портят себе настроение из-за всяких глупостей и почему-то считают, что если во время еды сунешь нож в рот, то обязательно случится несчастье.

– А знаете, что главное, – сказала Анника, – они не умеют играть. Ах, как жаль, что мы тоже будем взрослыми!

– Кто сказал, что мы обязательно должны стать взрослыми? – возмутилась Пеппи. – Что до меня, то я запаслась пилюлями.

– Какими пилюлями? – спросил Томми.

– Самыми лучшими пилюлями для тех, кто не хочет быть взрослым, – сказала Пеппи, спрыгнула со стола и стала шарить по всем полкам и ящикам, и через несколько минут показала ребятам три крохотных шарика, очень похожих по виду на горошины.

– Так ведь это горох! – разочарованно воскликнул Томми.

– Сам ты горох, – обиделась Пеппи. – Разве это горох? Это чудесные пилюли. Мне их дал давным-давно один старый индейский вождь в Эрио. когда я сказала ему, что ужасно не хочу становиться взрослой.

– И ты думаешь, что такая вот крошечная пилюлька может этому помешать? – с сомнением спросила Анника.

– Наверняка! – заверила ее Пеппи. – Но только глотать их надо в полной темноте и при этом говорить заклинание:

 

Я пилюльку проглочу,

Старой стать я не хочу!

 

– Ты, наверное, хочешь сказать не «старой», а «стать большой», – поправил ее Томми.

– Если я говорю «старой», значит, я так и хочу сказать «старой», – объяснила Пеппи. – Самое ужасное было бы говорить «стать большой». В этом и все дело, что обычно люди, произнося это заклинание, говорят «стать большим», и поэтому у них ничего не получается. Вернее, получается ужас что такое: они начинают расти с невероятной быстротой. Мне рассказывали про девочку, которая приняла эту пилюлю. Но сказала «стать большой» вместо «старой». И она тут же стала расти так, что страшно было на нее глядеть. По нескольку метров в день. Это было ужас что такое. Вернее, сперва ей было даже очень удобно, потому что она могла срывать яблоки прямо с дерева, словно жираф. Но вскоре она потеряла и эту радость, потому что чересчур вытянулась. Если какая-нибудь тетя приходила ее навестить и хотела ей сказать, как обычно говорят в таких случаях: «Ох, как ты выросла и окрепла», то тетя должна была кричать в микрофон, чтобы девочка ее услышала. Ее вообще перестали видеть, вернее, не видели ничего, кроме длинных худых ног, которые исчезали где-то в облаках, как две гигантские мачты. И слышно ее тоже больше не было, только один раз до земли донесся ее крик, когда она случайно лизнула солнце и на языке у нее вскочил волдырь. Она так вопила, что цветы здесь, на земле, стали вянуть. С тех пор ее больше не было слышно, хотя ноги ее еще долго болтались в окрестностях Эрио и мешали движению на шоссе.

– Я ни за что не приму эти пилюли, – испуганно сказала Анника, – а вдруг я ошибусь?

– Нет, не ошибешься, – утешила ее Пеппи. – Если бы я думала, что можешь ошибиться, я бы ни за что не дала тебе эту пилюлю. Потому что мне было бы очень скучно играть не с тобой, а с твоими ногами. Томми, я и твои ноги – какая бы была невеселая компания.

– Анника, ты не ошибешься, – уговаривал Томми сестру. Дети погасили свечи на елке. В кухне стало совсем темно, только вспыхивали угли в печке, но Пеппи притворила дверцу. Они сели в кружок на пол и взялись за руки. Пеппи дала Томми и Аннике по горошинке. От напряжения у них мурашки забегали по спине. Подумать только, через мгновение эти чудесные пилюли окажутся у них в животах, и тогда им никогда не придется стать старыми. Это будет замечательно!

– Давайте, – шепнула Пеппи. Дети проглотили по пилюльке.

Я пилюльку проглочу, Старой стать я не хочу! – сказали они все трое хором. Дело было сделано, и Пеппи зажгла висячую лампу.

– Прекрасно, – сказала она. – Теперь мы никогда не будем большими, и у нас не будет мозолей и всех других неприятностей. Правда, пилюли эти очень долго лежали у меня в шкафу, поэтому я не совсем уверена, что они не утратили своей чудесной силы. Но будем надеяться.

И тут Аннике пришла ужасная мысль.

– Ой, Пеппи, – испуганно воскликнула она, – ведь ты хотела стать морской разбойницей, когда вырастешь!

– Пустяки, я и так могу стать морской разбойницей, – успокоила ее Пеппи. – Я стану маленькой, но очень грозной разбойницей, которая сеет вокруг себя ужас и смерть.

– Представьте себе, – сказала она после паузы, – нет, вы только представьте себе, что через много-много лет мимо моего домика пройдет какая-нибудь тетя и увидит, как мы играем в саду и прыгаем на одной ножке. И она, быть может, спросит тебя, Томми: «Сколько тебе лет, дружок?» А ты ей ответишь: «Пятьдесят три года, если не ошибаюсь».

Томми весело рассмеялся и сказал:

– Она, наверное, подумает, что я просто ростом не вышел.

– Ага, – согласилась Пеппи, – но ты сможешь ей сказать, что когда ты был меньше, ты был больше.

Тут как раз Томми и Анника вспомнили, что мама их просила поскорее вернуться домой.

– Нам теперь пора идти, – сказал Томми.

– Но мы придем завтра утром, – сказала Анника.

– Вот и хорошо, – сказала Пеппи. – Ровно в восемь утра мы начнем строить снежный дом.

Пеппи проводила друзей до калитки, и ее рыжие косички прыгали у нее на спине, когда она бежала назад, в свою виллу.

– Знаешь, – сказал Томми, когда почистил зубы, – знаешь, если бы я не был уверен, что это чудесные пилюли, я бы спорил на сколько хочешь, что Пеппи нам дала самые обыкновенные горошины.

Анника стояла в пижаме у окна и глядела на домик Пеппи.

– Гляди, я вижу Пеппи! – радостно воскликнула она.

Томми тоже подошел к окну. В самом деле, теперь, зимой, когда деревья стояли голые, виден был не только домик Пеппи, но и она сама сквозь кухонное окно.

Пеппи сидела у стола, уткнувшись подбородком в скрещенные руки. Сонными глазами следила она за прыгающим пламенем свечи, стоящей перед ней.

– Она… она очень одинока сейчас, – сказала Анника дрогнувшим голосом. – Ой, скорей бы наступило утро, и мы бы пошли к ней.

Так они стояли у окна и глядели на снег. Звезды светили над крышей виллы «Курица». Там живет Пеппи. Она всегда там будет жить. Как это замечательно! Пройдут годы, но Пеппи, Томми и Анника не станут большими. Конечно, если чудесные пилюли не утратили своей силы! Настанет новая весна, а потом придут лето и осень, и снова наступит зима, а они все будут играть и играть. Завтра они построят снежный дом и соорудят лыжный трамплин с крыши, а когда настанет весна, они заберутся на старый дуб, на котором растут бутылки лимонада, и будут играть в секлетаря, и будут кататься верхом на лошади, будут сидеть в чулане и рассказывать друг другу разные истории, снова поедут в страну Веселию и встретятся с Момо, и Моаной, и со всеми остальными негритянскими ребятами, но из всех путешествий они всегда будут возвращаться назад домой. Да, знать, что из всякого путешествия можно вернуться домой, очень-очень приятно.

– А Пеппи всегда будет жить в вилле «Курица»! – сказала Анника.

– И если она поглядит в нашу сторону, мы помашем ей рукой, – добавил Томми.

Но Пеппи глядела сонными глазами на пламя.

Потом она задула свечу.

 

Здорово

Но мне отчего то грустно от этого отрывка сейчас стало.

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

Я прочла,  но мне ближе абстракции, типа сильмариллиона, а когда кто то куда то идет мимо средневековых харчевен, гномов и прочих, я устаю что ли...

С возрастом все меньше интересно кто куда пошел и что из этого получилось.

Единственный путь - внутри себя, вот  там все вопросы, загвоздки, ответы, вещи, которые человек видит и таким образом наделяет бытием-для-себя

))

Насколько любопытство способствует взрослению?

Любопытство вот  само по себе лишено плюса и минуса этических категорий...

Наверное, все таки способствует

Путь внутри себя может внутри себя и закончиться, если не делать периодических вылазок наружу.

И любопытство как раз подвигает на такие вылазки.

Собственно, любопытство - это потребность в новых стимулах (зрительных, вкусовых, слуховых и т.д.) внешнего мира.

Взросление требует большего - поступков.

Психологией здесь и не пахнет.

Дикие фантазии современной псевдо.

 

 

 

вобще вся эта академическая психология как мыльный пузырь сдувается если приходит здравомыслящий человек, неплохо разбирающийся в людях на практике 

 

Спасибо, что пришли рассказать нам об этом. (с)

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

Путь внутри себя может внутри себя и закончиться, если не делать периодических вылазок наружу.

И любопытство как раз подвигает на такие вылазки.

Собственно, любопытство - это потребность в новых стимулах (зрительных, вкусовых, слуховых и т.д.) внешнего мира.

Взросление требует большего - поступков.

 

 

Спасибо, что пришли рассказать нам об этом. (с)

Любопытство двигало как доктором Менгеле, так, скажем, нашим Вл. Бехтеревым

Но, по большому счету, тут возразить нечего, внешнее необходимо тоже.

Любопытство - как побуждение исследовать то, что внешне для индивида - это необходимая штуковина

А если ввести - этическое? И откуда оно берется в человеке? Мы учимся ему или оно заложено изначально? Или это фикция вообще?

Понимаете мой вопрос?

 

Я почему спрашиваю, понимаете ли вопрос, потому что я вроде ясно говорю для себя, но люди невсегда понимают, иногда требуется более четко артикулировать, возможно, чем я это делаю...

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

 

Любопытство - как побуждение исследовать то, что внешне для индивида - это необходимая штуковина

А если ввести - этическое? И откуда оно берется в человеке? Мы учимся ему или оно заложено изначально? Или это фикция вообще?

Понимаете мой вопрос?

Супер-эго.

Когда начинает формироваться - есть разные мнения. Я склоняюсь к Кляйн. То есть, уже на первом году жизни.

Ну, а дальше обрастает конвенциально правилами, нормами.

У пуэров как раз проблемы с супер-эго, совестью. 

То есть , если взять классический пример Леонтьева с ребенком и конфетой (можно прочитать в интернете), то можно сказать, что пуэр не заплачет, когда у него спросят, куда делась конфета. Вместо этого он придумает необычную историю.)

 

Интересно смотреть, как пуэрильные черты проявляются у Джексона (который сам очень напоминает хоббита) и у актеров)

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

Супер-эго.

Когда начинает формироваться - есть разные мнения. Я склоняюсь к Кляйн. То есть, уже на первом году жизни.

Ну, а дальше обрастает конвенциально правилами, нормами.

У пуэров как раз проблемы с супер-эго, совестью. 

То есть , если взять классический пример Леонтьева с ребенком и конфетой (можно прочитать в интернете), то можно сказать, что пуэр не заплачет, когда у него спросят, куда делась конфета. Вместо этого он придумает необычную историю.)

 

Интересно смотреть, как пуэрильные черты проявляются у Джексона (который сам очень напоминает хоббита) и у актеров)

спасибо.

погляжу ))

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

У Толкина очень много аллюзий с эпосом о Беовульфе. Все эти сцены с драконом и то, как люди утрачивают благоразумие из-за сокровищ. Возможно, многие вещи у Толкина не понятны тем, кто с этим эпосом не знаком.

 

Блог Джексона как фильм в фильме. Спасибо.)

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

У Толкина очень много аллюзий с эпосом о Беовульфе. Все эти сцены с драконом и то, как люди утрачивают благоразумие из-за сокровищ. Возможно, многие вещи у Толкина не понятны тем, кто с этим эпосом не знаком.

 

Да, конечно. Это тоже имеет значение.

Но в целом смысл сюжета вполне открыт для читателя любой национальности. Взросление через принятие морально-этических решений и совершение альтруистических поступков. То есть выход из своего эгоистичного детского мировоззрения в мир зрелых объектных отношений.

Инициация через личностный поступок - не очень модная тема сейчас, если учесть, что у нас на каждом углу открыты курсы по самореализации и саморазвитию, которые обещают, что человек всего за несколько часов может превратиться в кого угодно.)

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

согласна

 

вобще вся эта академическая психология как мыльный пузырь сдувается если приходит здравомыслящий человек, неплохо разбирающийся в людях на практике 

 

я вобще не смогла это читать

 

а звездные войны смотреть

 

 категорически не мои жанры

Как можно такую муру как звездные вотны, сравнивать с Толкиеном.?)

Если сравнивать книги Толкиена, то не со звездными воинами, а с Гарри Поттером))

 

Читала всего Толкиена, который был на момент моей юности. 3 или 4 книги. Скажу, что написаны не самым легким к восприятию языком (фильм посмотреть, куда проще, конечно))). Но в книгах, как водится, есть много того, чего нет в фильме.

 

Сага)) о Гарри Потере шла по-динамичнее ( в прочтении), но если Толкиена можно отнести к классике художественной литературы, имхо, то Гарри Поттера- все-таки - нет).

 

И фильмы по Толкиену мне понравились больше, чем Гарри Поттер)

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

Если что-то стоит сравнить с Толкином, так это Игры Престолов. Практически полный антипод.

Кстати, мсье Кумар, как вам тема фемининности в варианте начала 21-го века, раскрытая в Игре Престолов?

Там достаточно женских образов, инвалидов и геев?)

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

К сожалению, не знаком с Играми престолов, дорогая Октава. Как и с Голодными играми. Неинтересно, видимо старею. Мне больше импонируют сериалы типа Person Of Interest.

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

Вот за что спасибо ув. Октаве, это за разбавление форумного трепа не о чем, про сиськи, письки, пироженки и  гендерное в исполнении кто круче, лыжник или сноубордист.

Но это лирическое.

 

Посмотрела Шерлока. На подходе Декстер.

Войну престолов стоит глядеть? Там вроде чего, с чем можно соотнести?

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

 

 

Посмотрела Шерлока. На подходе Декстер.

Войну престолов стоит глядеть? Там вроде чего, с чем можно соотнести?

Откройте тему.

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

К сожалению, не знаком с Играми престолов, дорогая Октава. Как и с Голодными играми. Неинтересно, видимо старею. Мне больше импонируют сериалы типа Person Of Interest.

Ну вот, а я рассчитывала на ваши познания в области  фемининности, в частности, агрессивной.

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

Как можно такую муру как звездные вотны, сравнивать с Толкиеном.?)

Если сравнивать книги Толкиена, то не со звездными воинами, а с Гарри Поттером))

 

Читала всего Толкиена, который был на момент моей юности. 3 или 4 книги. Скажу, что написаны не самым легким к восприятию языком (фильм посмотреть, куда проще, конечно))). Но в книгах, как водится, есть много того, чего нет в фильме.

 

Сага)) о Гарри Потере шла по-динамичнее ( в прочтении), но если Толкиена можно отнести к классике художественной литературы, имхо, то Гарри Поттера- все-таки - нет).

 

И фильмы по Толкиену мне понравились больше, чем Гарри Поттер)

 

 

Если что-то стоит сравнить с Толкином, так это Игры Престолов. Практически полный антипод.

 

Толкиена лучше вообще наверное не сравнивать. Зачем? В своем жанре он родоначальник. Да и "Хоббит" стал культовым очень задолго до экранизаций, в отличии от "Игр престолов", "Звездных войн" и "Гарри Поттера".

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты


Толкиена лучше вообще наверное не сравнивать. Зачем? В своем жанре он родоначальник. Да и "Хоббит" стал культовым очень задолго до экранизаций, в отличии от "Игр престолов", "Звездных войн" и "Гарри Поттера".

Толкин не родоначальник фэнтази.

А сравнивать - для того, чтобы увидеть, как за сто лет (почти) изменился социальный-психологический миф. 


Вот за что спасибо ув. Октаве, это за разбавление форумного трепа не о чем, про сиськи, письки, пироженки и  гендерное в исполнении кто круче, лыжник или сноубордист.

Но это лирическое.

 

 

Нет такой цели - разбавить.

Но считаю, что полезнее проецировать содержание своего психического на художественные образы, а не на реальных людей.

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

А у меня, к стыду моему, отношений с этими "хоббитами" не сложилось.

В ранней юности пыталась читать - ну, вот не идет и все тут.

Фильм-трилогия - понравился, но только в связи со спецэффектами. Было б хуже снято - не понравилось бы.

Фильм "Хоббит" понравился сильно меньше. 

Почему - не знаю. Но вот так.

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

А у меня, к стыду моему, отношений с этими "хоббитами" не сложилось.

В ранней юности пыталась читать - ну, вот не идет и все тут.

Фильм-трилогия - понравился, но только в связи со спецэффектами. Было б хуже снято - не понравилось бы.

Фильм "Хоббит" понравился сильно меньше. 

Почему - не знаю. Но вот так.

Фильм-трилогия - это Властелин Колец?

Хоббит (фильм) тоже трилогия.

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

Для публикации сообщений создайте учётную запись или авторизуйтесь

Вы должны быть пользователем, чтобы оставить комментарий

Создать учетную запись

Зарегистрируйте новую учётную запись в нашем сообществе. Это очень просто!

Регистрация нового пользователя

Войти

Уже есть аккаунт? Войти в систему.

Войти

×
×
  • Создать...