На сцене Тень

В аналитической психологии Тенью называют набор тех негативных качеств человека, которыми он обладает, но не признает своими собственными. Это – те свойства характера, которые человек не приемлет в других людях, не замечая при этом, что и сам наделен ими в неменьшей степени. Они образуют теневой образ человека, «темную сторону» его личности.

Теме человека и его двойника, Тени, посвящены многие сказки и художественные произведения. В общих чертах смысл этих сказок сводится к тому же, к чему призывают и психотерапевты: не нужно закрывать глаза на свою Тень, идеализировать самого себя. Гораздо полезнее познакомится со своей Тенью, научиться ею управлять и тогда она будет уже не врагом, а союзником.

Предлагаю открыть в этой теме волшебный мир теней.

Занавес открывается.

Притча: Сказка об Ангеле и Тени

Почему кто-то придумал, что тьма и свет несовместимы? Они противоположны, но это ничего не значит. Ровным счетом ничего.

Однажды Ангел полюбил Тень.

- Как это так? - спросите вы. Ведь ангел – светлое небесное существо, а тень – это всего лишь тень.

Ну да, она была всего лишь тенью, она была демоническим существом, чье сердце было пропитано темнотой и болью. Ангел же был прекрасен в своей добродетели, красоте и чистоте.

И все-таки он полюбил ее. Он полюбил ее черные волосы, ее грустные глаза, ее черные одежды, ее грустные мысли, он полюбил даже ее черные деяния и ее грустные размышления о них.

Но Тень есть тень, она принадлежала злу. Она смеялась над Ангелом, и, смеясь, говорила: «Подумай сам. Я - всего лишь тень, а ты – ангел. Я – тьма, а ты – свет, я – зло, а ты – добро. Нам не суждено быть вместе».

Но Ангел не отступался. Он сам долго мучался, размышляя о том, как он мог полюбить ее, вечную тень, чья жизнь проходит в вечной мгле.

«Но может быть, именно поэтому, - размышлял Ангел, - я и полюбил ее, за ее вечные скитания и страдания, за ее войны и поражения с самой собой, за ее грустные глаза и вечно страдающее сердце».

Тень, как и все тени, была не дура, и думала, что лишний ангел в друзьях никогда не помешает. Она принимала его дары, знаки внимания, улыбалась ему, гладила по теплой щеке, когда он шептал ей: «Я люблю тебя». Ангел был счастлив, потому что умел быть счастливым.

Но вскоре Тени это надоело, и она помахала Ангелу ручкой, сказав, что лучше им расстаться.

Ангел долго плакал, хотя знал, что это грех. Он проклинал жизнь и судьбу, хотя знал, что это грех. Он страдал.

Тень же опять лишь зло смеялась над ним.

Но однажды в сердце Тени проскользнула ослепительно чистая и добрая мысль, эта мысль засела в ней, как заноза, она росла и надувалась, превращаясь в навязчивую идею, и, наконец, Тень, движимая этой идеей сделала роковой шаг – совершила хорошее дело. Теперь ее тело стали покрывать честность и доброта. Теперь от нее стало исходить чуть заметное сияние сострадания. Тень как могла, стала замазывать их дурными делами и плохими поступками. Но не помогло.

Ее заметили. Стали проверять. Узнав, что она совершила светлое дело, в темных кругах рассвирепели, а, узнав о ее связи с Ангелом, просто пришли в бешенство.

И они решили применить главную меру наказания. Не уничтожить, нет, они решили отправить ее в «Серую» зону, место, куда ссылались лишь глубоко провинившиеся. Место, где твое истинное начало, черное оно или белое, не может проявиться, терзая тебя. Где, если ты темное существо, твое зло будет съедать лишь тебя самого, где, если ты светлое существо, твоя добродетель никому не будет нужна, и от безысходности будет оборачиваться злостью и ненавистью ко всему миру. В «Серой» зоне никому не было покоя, лишь страдания и мучения.

Черные слезы капали из черных глаз Тени, когда она слушала приговор. И когда ее спросили о последнем желании, она вдруг неожиданно осознала, что хочет видеть Ангела. Ангел прилетел, как пуля, и даже не удивился, когда Тень тихо спросила, не хочет ли он отправиться вместе с ней в «Серую» зону. Он лишь грустно улыбнулся и ответил так же тихо: «Да, я полечу с тобой».

Все ахнули, но запретить ему ничего не могли. Потому что по собственной воле туда мог попасть кто угодно. Хотя желающих, откровенно говоря, не было вообще. Только Ангел, последовавший за своей Тенью.

Так они стали жить вместе в «Серой» зоне. Им было тяжело. Но любовь Ангела творила чудеса, собственное зло Тени не съедало ее изнутри, и, в конце концов, чувство благодарности Ангелу, к большому ее удивлению, переросло в ответную любовь. Она впервые кого-то полюбила, ведь чувство любви – светлое чувство - никогда не было присуще теням.

Так они жили, и своим странным союзом нарушали все существующие законы и правила.

И все-таки, изначальное сердце Тени, теперь окутанное любовью, было червиво, и червь этот был Злом, с которым она родилась, и которому призвана была служить.

Она изменила ему. Изменила в ответ на его безграничную любовь, изменила с каким-то несчастным демоном, выгнанным в «Серую» зону еще давно.

И он узнал. И он страдал. Он долго молчал и долго думал.

Впервые Тень вдруг осознала, что теряет его. Впервые она поняла, что самое страшное для нее не «Серая» зона, а осознание того, что больше никогда не сможет посмотреть в его голубые глаза, никогда больше не услышит его голос.

Впервые она плакала, плакала не из-за себя, а из-за любви к другому.

Он подошел к ней и хотел успокоить. Что бы она ни сделала, он не мог спокойно смотреть на ее слезы. Он подошел и замер на одном месте.

Слезы были не черными и горькими, как у всех теней, а прозрачными и солеными. Это были чистые слезы. Он понял, что изменил ее.

Теперь она могла выйти из «Серой» зоны, потому что стала не той, которая входила сюда.

Он смог, он простил ее. Она не верила в это, но он простил ее.

И они вместе вылетели из зоны. Теперь Тень перестала бояться света. Ее любовь и любовь Ангела совершили чудо: она превратилась в светлое существо, изменив свое начало.

И вот, они, держась за руки, летят вместе навстречу солнечному свету и теплу, и дыхание Создателя освещает их путь.

А в «Серой» зоне до сих пор толкуют о том случае. Об этом слагают легенды, и каждый раз, заканчивая свое повествование, рассказчик спрашивает своих слушателей: «Почему кто-то придумал, что тьма и свет несовместимы?».

Красиво B)

В аналитической психологии Тенью называют набор тех негативных качеств человека, которыми он обладает, но не признает своими собственными.

Не только негативных, но и хороших.

Но хороших таких, которые он не может реализовать по какой-то причине в реальном мире.

Например, из-за моральных ограничений, ложных установок из детства, и т.д.

Как я понимаю, например, мужчина может считать, что чуткость и чувствительность для мужчины плохо из-за социальных установок.

И вот эти хорошие качества - чуткость и чувствительность - и уйдут в тень. :(

Мужчина будет суровым, не будет себе разрешать плакать, сопереживать другим...

Но все это будет плохо сказываться на его здоровье и его душевном комфорте.

Ибо в этом ракурсе его целостность нарушена. :(

У женщины так же может уйти в тень ее сексуальность, к примеру. :(

И самое печальное, что и мужчина, и женщина в примерах не будут осознавать у себя вот этих своих хороших качеств.

Они будут считать, что они такие и есть - нечувствительный мужчина и холодная женщина.

Осознание плохого и хорошего в себе, находящихся в Тени, - вот ключ к успеху!

Возможно ли это сделать самостоятельно?

Мне кажется, случайно мы потихоньку что-то там осознаем...

Но есть ли действенные самостоятельные методы систематического осознания? :)

Осознание плохого и хорошего в себе, находящихся в Тени, - вот ключ к успеху!

Возможно ли это сделать самостоятельно?

Мне кажется, случайно мы потихоньку что-то там осознаем...

Но есть ли действенные самостоятельные методы систематического осознания? :)

Полагаю, это наши сны. В снах очень много информации, и вся трудность - в их интерпретации. Более действенных самостоятельных методов мне не известно.

Поделитесь, у кого они есть.

Как происходит «появление» Тени у детей, на мой взгляд, чудесно описано у Астрид Линдгрен, «Малыш и Карлсон».

Их знакомство произошло в один из тех неудачных, дней,

когда быть Малышом не доставляло никакой радости, хотя обычно

быть Малышом чудесно. Ведь Малыш -- любимец всей семьи, и

каждый балует его как только может. Но в тот день все шло

шиворот-навыворот. Мама выругала его за то, что он опять

разорвал штаны, Бетан крикнула ему: "Вытри нос! ", а папа

рассердился, потому что Малыш поздно пришел из школы.

-- По улицам слоняешься! -- сказал папа.

"По улицам слоняешься!" Но ведь папа не знал, что по

дороге домой Малышу повстречался щенок. Милый, прекрасный

щенок, который обнюхал Малыша и приветливо завилял хвостом,

словно хотел стать его щенком.

Если бы это зависело от Малыша, то желание щенка

осуществилось бы тут же. Но беда заключалась в том, что мама и

папа ни за что не хотели держать в доме собаку. А кроме того,

из-за угла вдруг появилась какая-то тетка и закричала: "Рики!

Рики! Сюда!" -- и тогда Малышу стало совершенно ясно, что этот

щенок уже никогда не станет его щенком.

-- Похоже, что так всю жизнь и проживешь без собаки, -- с

горечью сказал Малыш, когда все обернулось против него. -- Вот

у тебя, мама, есть папа; и Боссе с Бетан тоже всегда вместе. А

у меня -- у меня никого нет!..

-- Дорогой Малыш, ведь у тебя все мы! -- сказала мама.

-- Не знаю... -- с еще большей горечью произнес Малыш,

потому что ему вдруг показалось, что у него действительно

никого и ничего нет на свете.

Каждый раз, когда случались какие-нибудь проказы с Малышом, рядом был Карлсон, и каждый раз, когда нужно было объясняться с родителями, Карлсон таинственным образом исчезал! :P

В древности не было психотерапевтов, и психология как наука появилась значительно позже. Само исцеление заложено в мудрости народной и культуре.

Прошу любить и жаловать:

Театр теней.

Первый теневой театр появился в странах Востока. Там его традиции бережно сохраняются до сих пор.

В Индии представления бродячих артистов проходят при храме, все жители окрестных деревень собираются на большой поляне и в течение недели после заката солнца с упоением следят за битвами богов и героев. Освещение происходит огнем лампады, принесенным из алтаря. Представление сопровождается музыкой — за экраном помимо главного актера располагается небольшой оркестр. Движение кружевных теней кукол в пространстве экрана изысканной пластикой напоминает древний танец.

На острове Ява театр теней являлся одним из семи королевских искусств, которым обучались особы царской крови. На деревянную раму натягивали материю, и при свете факелов начиналось церемониальное действо. Когда-то спектакли были частью религиозных церемоний и ритуалов, они предназначались для богов. И по сей день перед представлением традиционного индонезийского театра ваянг-кулит ведущий спектакля зажигает ароматические палочки и совершает приношение даров местным духам. Так почитается Тень.

В Турции народный теневой театр «Карагез» бесконечно любим всеми, в городе Бурса даже проводится ежегодный Всемирный фестиваль теневых театров. Карагез, то есть «черноглазый», — главный герой, который очень похож на нашего Петрушку, такой же веселый, озорной, трогательный. Он и его друг Хадживат попадают в разные смешные истории. Представления разыгрываются в кофейнях, куда посетители приходят вечером посидеть за чашечкой кофе. У Карагеза был предшественник Карагозис, родом из Греции, когда-то в древнегреческих комедиях фигурировал подобный персонаж. Карагозис не любит скуку, а веселые представления порой граничат с острой злободневной сатирой.

В сегодняшнее время теневой театр переживает второе рождение, проводятся фестивали, открываются новые теневые театры, и открываются уже по всему миру. В России во многих кукольных театрах ставят спектакли, в которых тени играют вместе с куклами и актерами.

В Китае, наверное, самый древний теневой театр, ему больше двух тысяч лет. Легенды рассказывают об императоре Ву Ту, жившем в 121 году до н.э. Правитель потерял любимую супругу, и ничто не могло утешить его в горе. Тогда некий волшебник взялся вызвать тень супруги императора на освещенном экране. Так родился теневой театр. Во времена династии Сун (960 - 1279 гг.) он достиг полного расцвета и распространился по всему Китаю. Фигурки-персонажи в основном делались из ослиной кожи, поэтому в народе этот вид искусства ещё называют «театр кукол из ослиной кожи». Кукловод из-за ширмы управлял куклами с помощью тонких металлических или бамбуковых палочек. «Сценой» для театра теней служила рамка с натянутой на ней белой тканью.

Плоские фигурки для театра теней обычно рисовали сначала на бумаге, затем уплотняли кожей. Театр так иногда и называли «Люй Пи-ин» - «фигурки из ослиной кожи».

Марионетки, управляемые бамбуковыми, деревянными или металлическими тоненькими палками, были центральной частью представления, и обычно являли собой произведение искусства. Они не были бесцветны, а напротив, раскрашивались так, чтобы цвет каждой детали различался через экран. Цвет это часто играл символическую роль, предупреждая зрителя о характере и амплуа персонажа.

Интересно, что белым, бесцветным изображали обычно коварного, опасного человека.

Главным был все же контур, и, чтобы сделать фигурку выразительной, контур делали замысловатым, богатым деталями.

Китайские мастера тени творят настоящие чудеса — их куклы двигаются как в мультике, с невообразимой скоростью. Иногда куклу ведут три актера, она может брать предметы, делать сальто и еще много разных трюков. За основу сюжета часто берутся притчи, сказки о животных с глубоким философским смыслом.

Постепенно театр тени распространился по всему Востоку, был особенно любим в Турции.

Европа же узнала это древнее восточное искусство только в 1767-м году, когда миссионер Жюль Алод рассказал о нем французам.

Европейское искусство тех лет живо оценило символические возможности Театра теней.

"Что, как не иллюзия, игра теней - весь этот мир" - как будто говорил китайский театр европейцу.

Фигурки стали изготавливать просто черными, делая акцент на их аллегорическом смысле. Увлекался театром теней Гете. Он устроил представление такого театра на своем дне рождения в 1774-м году. А уже с 1776-го года Театр теней развлекал высокую публику во французском Версале.

Театр теней легко можно устроить самим.

Настольная лампа, белая материя, кусочки картона, ножницы, немного воображения — и волшебные тени оживут на экране…

Ну, поговорить о домашнем театре теней с настольной лампой - это одно дело. "Не чреватое", так скажем.

А вот исповедалььня без какой нибудь "программы защиты свидетелей"- дело как раз чреватое, ведущее впоследствии к разочарованиям, озлобленности, человеконенавистничеству. И в конце два взрыва...

Один от лампочки в настольной лампе...

Ну, поговорить о домашнем театре теней с настольной лампой - это одно дело. "Не чреватое", так скажем.

Воля Ваша. Выбирайте удобный и приемлемый для Вас способ участия в теме. Кто ж неволит?

Полагаю, в подфоруме "Психология искусства и культуры" вполне можно уложиться в подобный формат.

Или Вы считаете данный форум недостойным "поговорить" о культуре различных народов?

На мой взгляд, различные современные методики, используемые в психотерапии, строятся тем или иным образом на знаниях, полученных еще с древности. И адаптированных под современного человека.

А вот исповедалььня без какой нибудь "программы защиты свидетелей"- дело как раз чреватое, ведущее впоследствии к разочарованиям, озлобленности, человеконенавистничеству. И в конце два взрыва...

Один от лампочки в настольной лампе...

"Программы защиты свидетелей" - конфиденциальность? Или что-то другое Вы имеете в виду? Чарка, пишите уже доступным языком. Так и чувствую себя блондинкой!

Полагаю, это наши сны. В снах очень много информации, и вся трудность - в их интерпретации. Более действенных самостоятельных методов мне не известно.

Было бы интересно почитать кто и что сам осознал с помощью своих снов.

Если более дейсвенных самостоятельных методов, кроме снов. нет, а сны трудно правильно интерпретируемы, то получается целенаправленно самостоятельно осознавать свою Тень проблематично, если не скать большего.

Если более дейсвенных самостоятельных методов, кроме снов. нет, а сны трудно правильно интерпретируемы, то получается целенаправленно самостоятельно осознавать свою Тень проблематично, если не скать большего.

Тень- это то, что проявлено на свету. Вероятно, кроме снов, есть еще методы. Любое самонаблюдение.

Действительно, самонаблюдение со способностью сделать верное умозаключение, тоже метод осознания.

Хотелось бы поприсутствовать на мастер-классе, так сказать. :)

Кто и что осознал с помощью нововыявленного метода осознания - самонаблюдения?

Действительно, самонаблюдение со способностью сделать верное умозаключение, тоже метод осознания.

 

Хотелось бы поприсутствовать на мастер-классе, так сказать. :)

Кто и что осознал с помощью нововыявленного метода осознания - самонаблюдения?

Не буду оригинальна. Предлагаю Вам, Снежинка*, на миг ощутить, что Вы - Тень, и описать это состояние. Хотите - просто на листке бумаги для себя, хотите - в этой теме.

Не буду оригинальна. Предлагаю Вам, Снежинка*, на миг ощутить, что Вы - Тень, и описать это состояние. Хотите - просто на листке бумаги для себя, хотите - в этой теме.

Наверное, это какая-то защита или что...

Не могу понять или осознать это выражение "ощутить, что Вы -Тень".

Не могу понять или осознать это выражение "ощутить, что Вы -Тень".

Аватор у Вас славный. Примечательный. Я - Снежинка.. Я - Тень..

Да. Аватар у меня замечательный. Спасибо. :)

Посмотрим, что другие напишут про свою Тень или просто про Тень. :D

Просто про Тень.

Одна достаточно спорная статья.

По мнению Л. Зойи, не находя символического выражения потребность всегда будет удовлетворяться буквально. Человеку очень важно увидеть невыраженную, неосознаваемую потребность, находящуюся внутри него самого, его семьи и его культуры. Важно осознать то, что объединяло его предков, для более осознанного овладения «эстафетной палочкой» и лучшего осознания себя. По мнению Нойманна: «Содержания, способные стать сознательными, но лишенные доступа к сознанию, приобретают зловещий, деструктивный характер», потому что их борьба за осознание остается в плену бессознательного.

Русский клиент может себе позволить говорить о каких-то своих грехах, о своих негативных сторонах, но у него нет возможности соединиться с ними символически и эмоционально. Как будто образ Зла остается вербальным, но не символическим или визуальным.

Мне кажется, что визуальные образы дают большую возможность для символизации и для понимания. Образ Зла в Русской культуре приходит извне, а не рождается изнутри. Хотя, конечно, на Западе заказы тому же Гойя шли извне, от церкви, но за ними была коллективная потребность. И художник воплощал бессознательную потребность общества, что помогало в дальнейшем каждому члену этой культуры соединиться с этими образами, и позволяло установить свой собственный контакт. Развивалась способность к символическому мышлению, возникала возможность осмысления Зла и придавалась визуальная форма архетипу. На Западе коллективный аппарат в лице церкви, государства чувствовал потребность в придавании архетипу архетипического образа. В результате из коллективного бессознательного архетип трансформировался через индивидуальность художника, через его личное бессознательное, и выдавался им в визуальной форме, с которой уже можно было иметь дело каждому в отдельности представителю этой культуры.

На Западе художник получал заказ от Церкви и рисовал по разрешению. В русской же культуре такого разрешения не было. Во времена СССР были госзаказы на съемки тех или иных фильмов, постановку спектаклей, написание книг, в которых враг был по большей части внешним. Не было углубления во внутреннюю природу человека. Каждый раз в анализе мы сталкиваемся с необходимостью вытаскивать свое собственное, индивидуальное представление Зла, без подушки безопасности, предоставляемой культуральными образами. Как будто бы в русской культуре важнее защищаться от бессознательного - от природы, от Великой Матери, царящей на таких широких просторах земли, на которых чрезвычайно трудно осознать свои собственные границы. Эта защищенность от психологических воздействий имеет в нашем обществе более важное значение, чем креативность, которую можно получить из бессознательного. В результате этого у нас отсутствует возможность пользоваться бессознательным на более зрелом уровне, устанавливая с ним контакт, а не просто манипулируя им. Кажется, что наша собственная национальная коллективная идентичность может существовать только на пороге, на разрыве между сознанием и бессознательным, между Востоком и Западом, между коммунизмом и капитализмом, между тем или другим, иначе же мы были бы вынуждены столкнуться с самими собой и почувствовать собственную пустоту, вину, стыд и увидеть внутреннее Зло/Тень.

Может быть это моя фантазия, что наша Тень/Зло отличается от Тени/Зла Запада? Может на самом деле это никак нигде не проявляется? А может наш способ обращения с Тенью/Злом не хуже, а даже лучше? Может так, как делаем мы даже полезнее для психики? Может, мы не срываем защиты с сакрального, как это было сделано на Западе, и это целительнее?

Полностью с точкой зрения автора можно ознакомиться в статье

"Сравнение отношения ко Злу/Тени в Западной и Восточноевропейской Культурах" Павликова Наталья

(Доклад на 1-ой Европейской конференции по аналитической психологии:"Диалог на стыке Востока и Запада: прошлое, настоящее и будущее культурной идентичности", Вильнюс, 2009)

Кружатся тени, кружатся тени.

Они -- как бабочки в тишине.

Чернеют тени ночных строений,

и только тени -- в ночном окне.

Кружатся тени за занавеской,

то врозь, то снова -- совсем одно

плечо мужское и профиль женский --

как два актера в немом кино.

На фоне спящего, городского,

всему обычному вопреки,

так четок профиль лица мужского,

так плавен контур ее руки...

...С утра обычно в дела и будни

уйдут, похожие на всех других,

а тут как будто муссон попутный

струится в их парусах тугих.

Две тени кружатся, крылья сливши,

к неведомым берегам гребя...

Который век, никому не слышны,

играют тени самих себя.

И в белом свете, в окно идущем

и опечатавшем их жилье,

они -- как будто живые души,

которым нужно сказать свое.

То руки тонкие воздевают,

то вдруг взлетают на свет утра,

то неподвижные замирают,

как два молчальника у костра.

Свет в окне на улице Вахушти

Булат Окуджава

Шуит (Swyt)

Искусство Древнего Египта было тесно связано с религией и мифологией. В отличие от древних культур Древнего Востока, египтяне подчёркивали в образах богов не устрашающе-ужасные черты, а величие и торжественность. Само искусство было ориентировано на потустороннюю жизнь. Египтяне верили в продолжение жизни после смерти, если будет сохранено тело. Тела умерших обрабатывали специальными составами, превращавшими их в мумии. По представлениям египтян, после смерти продолжали существовать жизненные сущности человека. Одна из них – Ба, жизненная сила – изображалась в виде птицы, вылетающей из уст умершего. Другая – Ка, невидимый двойник. В гробничных статуях и рельефах изображался не сам человек, а его Ка, который рождался вместе с человеком, однако не имел возраста и не менялся, поэтому покойного представляли в образе цветущего, здорового юноши. На всех изображениях подписывали имя (Рен), которое также считалось одной из сущностей человека. Отец и мать дают новорожденному имя - Рен. Имя важнее тела. Тело умрёт; но покуда люди помнят имя человека и повторяют его, до тех пор память о человеке жива, а значит, его Ка пребывает в земном мире. Даже к грабителям и разрушителям гробниц закон снисходителен, если Рен владельца гробницы всеми забыт: покойный уже приобщился к богам в Дуате и всё добро из своего вечного жилища раздаёт людям. Если же хоть кто-нибудь, хоть один-единственный человек, помнит имя усопшего, то разрушение гробницы - это святотатство и преступление, за которое полагается казнь... Кроме Ка, Ба и Рена у людей и богов есть ещё две души: Ах и Шуит. Ах - это "Сияние", Шуит - "Тень" (Об Ах и Шуит и о связанных с ними верованиях учёные-египтологи знают ещё очень мало).

«Искусство. Современная иллюстрированная энциклопедия.»

Уничтожение "тени" (Swyt) у египтян означало лишение бога части его существа или его животворной силы. Swyt воспринималась египтянами и как неотъемлемая часть сущности человека, утрата «тени», согласно этим представлениям, была равнозначна и гибели человека, и гибели бога, а наделение их «тенью» означало противоположное действие - наделение жизненной силой. Амон, как бог-творец (дыхания, дуновения, воздуха) воплощал творческий элемент, который приводил в движение инертную массу хаоса, благодаря чему оказывалось возможным появление солнца. Распространенный эпитет египетского Амона - «тот, кто пребывает во всех вещах». Боги-«создатели» (Нун-Нунет, Амон-Амонет), «соединяющие богов с тенью их», передают им часть жизненной сущности, выполняя таким образом функции богов-творцов.

Похвала тени

Когда я сижу перед лакированной чашкой с супом, слушаю неуловимый, напоминающий отдаленный треск насекомых звук, льющийся из нее непрерывной струйкой, и предвкушаю удовольствие, какое получу сейчас от того, что буду есть, – я чувствую, как чья-то невидимая рука увлекает меня в мир тончайших настроений. Состояние это, вероятно, аналогично тому, какое бывает у служителя чайного культа, когда он, слушая клокотанье котелка с горячей водой на очаге, вызывает в своем представлении звон горного ветра в сосновой хвое и уносится мыслью в тот мир, где собственное «я» совершенно растворяется. Говорят, что японские блюда предназначены не для того, чтобы их вкушать, а для того, чтобы ими любоваться. Я бы сказал даже, не столько любоваться, сколько предаваться мечтаниям. Действие, ими оказываемое, подобно беззвучной симфонии, исполняемой ансамблем из пламени свечей и лакированной посуды. Когда-то мой учитель, писатель Сосэки, в своем произведении «Подушка из травы» («Куса-макура») посвятил восторженные строки цвету японского мармелада ёкан. Не находите ли вы, что цвет его тоже располагает к мечтательности? Эта матовая, полупрозрачная, словно нефрит, масса, как будто вобравшая внутрь себя солнечные лучи и задержавшая их слабый грезящий свет, эта глубина и сложность сочетания красок, – ничего подобного вы не увидите в европейских пирожных. В сравнении с цветом ёкана каким пустым и поверхностным, каким примитивным кажется, например, цвет европейского крема! А когда еще ёкан положен в лакированную вазу, когда сочетание его красок погружено в глубину «темноты», в которой эти краски уже с трудом различимы, то навеваемая им мечтательность еще более усугубляется. Но вот вы кладете в рот холодноватый, скользкий ломтик ёкана, и вам кажется, как будто вся темнота комнаты собралась в одном этом сладком кусочке, тающем сейчас у вас на языке. И вы чувствуете, что вкус этого не бог весть какого вкусного ёкана приобрел какую-то странную глубину и содержательность.

В любой стране обеденным блюдам стараются придать такое сочетание красок, чтобы оно гармонировало с цветом посуды и стен столовой. Японские кушанья особенно требуют такой гармонии – их нельзя есть в светлой комнате и на белой посуде: их аппетитность от этого уменьшается наполовину. При одном взгляде на суп, приготовленный из красного мисо, который мы едим каждое утро, вам становится ясно, что в старину это мисо было изобретено в полутемных домах. Однажды я был приглашен на чайную церемонию, где нам подали суп из мисо. До того времени я ел этот суп, не обращая на него особенного внимания, но когда я увидел его поданным при слабом свете свечей в лакированных черных чашках, то этот густой суп цвета красной глины приобрел какую-то особенную глубину и очень аппетитный вид. Соя обладает такими же свойствами. В районе Камигата в качестве приправы к сырой рыбе, нарезанной ломтиками, а также к соленым и вареным овощам употребляют сою довольно густой консистенции. Эта липкая блестящая жидкость обладает богатой «тенью» и прекрасно гармонирует с темнотой. И даже такие блюда, как белое мисо, бобовый творог, прессованная вареная рыба камабоко, сбитый крем из одной разновидности картофеля тороро, сырая белая рыба и т.д., то есть блюда, имеющие белый цвет, также не дают надлежащего колористического эффекта в светлой комнате. Да и отваренный рис ласкает взор и возбуждает аппетит только тогда, когда он наложен в черную лакированную кадушечку и стоит в затемненном месте. Для кого из японцев не дорог вид этого белого, только что отваренного риса, наложенного горкой в черную кадочку, в момент, когда с него снята крышка и кверху поднимается теплый пар, а каждая крупинка риса блестит, словно жемчужинка. Разве не говорит все это об одном: что наши национальные блюда неразрывно связаны с темнотой и основным тоном своим имеют «тень».

Дзюнъитиро Танидзаки

И далее у Дзюнъитиро Танидзаки:

"Уже один этот мелкий факт говорит о том, что в нашем воображении неизменно присутствует темнота черного лака, в то время как воображению европейцев даже привидения рисуются светлыми, как бы сделанными из стекла. Во всякого рода художественных изделиях мы отдаем свои симпатии тем цветам, которые представляют как бы напластование тени, в то время как европейцы любят цвета, напоминающие нагромождение солнечных лучей. Серебряную и медную утварь мы любим потемневшей, они же считают такую утварь нечистой и негигиеничной и начищают ее до блеска. Чтобы не оставлять затемненных мест в комнате, они окрашивают потолок и стены в белые тона. При устройстве сада мы погружаем его в густую тень деревьев, они же оставляют в нем простор для ровного газона. Откуда эта разница во вкусах? Мне кажется, что нам, людям Востока, свойственно искать удовлетворения в той обстановке, в какой мы очутились. Мы покорно миримся с существующим положением вещей. В силу этого мы не питаем чувства недовольства к темноте, примиряемся с нею как с неизбежностью, оставляем слабый свет таким, как он есть, добровольно затворяемся в тень и открываем в ней присущую ей красоту."

Вероятно, такое восприятие на Востоке позволяет оставаться целостным внутри. Каждый народ находит свой собственный способ взаимодействия с Тенью. Способ, который ведет к целостности, и эта целостность не мыслима без понятия "Тень". Обратная перспектива фрески и иконы не знает Тени. Вероятно, это не случайно. Сила Веры не знает, что такое тень.